Фото: пресс-служба
— Как вы оцениваете текущее состояние рынка ГЧП в России?
— На сегодняшний день рынок достиг высокого уровня зрелости и конкуренции. Он охватывает такие ключевые секторы, как транспорт, ЖКХ, социальная сфера и информационные технологии. По состоянию на начало 2025 года в стране, по подсчетам наших аналитиков, действовало свыше 4,4 тыс. ГЧП-проектов на 7,4 трлн руб., из которых около 5 трлн руб. — частные инвестиции.
— Как отразилось на рынке ГЧП длительное сохранение жесткой денежно-кредитной политики (ДКП)?
Высокая ключевая ставка последние несколько лет существенно ограничивала развитие крупных инфраструктурных проектов с использованием механизма ГЧП и концессий — публичная сторона, так же как и частный инвестор, была вынуждена откладывать их запуск. Однако в это время участники рынка прорабатывали и структурировали проекты для будущей реализации. В 2024 году в России было заключено свыше 200 соглашений в сфере ГЧП на сумму 2,6 трлн руб., что является историческим рекордом. Львиная доля в этой сумме (примерно 1,8 трлн руб.) приходится на инвестиции в проект «Высокоскоростная магистраль Москва — Санкт-Петербург». Конечно, подписывая соглашения в прошлом году, все понимали, что выборка средств начнется позже, когда ставка будет уже снижена.
Процесс снижений ставки уже начался, что создает более позитивную атмосферу, особенно для публичных партнеров от федерального до муниципального уровня: они начали более активно изучать предложения, в том числе учитывая текущие ограничения бюджетов, как федерального, так и региональных. Ситуация будет улучшаться при дальнейшем снижении ключевой ставки, в идеале — ниже 10% годовых.
— Какие еще значимые факторы влияют на рынок ГЧП?
— Важен риск-вес при расчете нормативов достаточности капитала банками по проектам ГЧП. Этим летом Банк России уже принял решение о его снижении при выдаче старшего долга (как правило, предоставляется коммерческим банком. — «РБК Отрасли») в концессионные проекты, что, безусловно, уменьшит нагрузку на капитал и позволит более эффективно его использовать. Это позитивно скажется на инвестиционном климате. Наибольшее снижение произойдет по ГЧП-проектам с участием Федерации и ее субъектов с высоким рейтингом. Соответствующие нормативные документы, скорее всего, появятся к середине следующего года.
Другим важным фактором и чувствительной для нас зоной является справедливое распределение рисков. В некоторых проектах концедент, например, занимает позицию, что риск изменения законодательства должен взять на себя частный партнер. Считаем это по меньшей мере нелогичным, так как инвестор не может влиять на законодательные изменения. Если они происходят по решению федерального правительства, то этот риск, на наш взгляд, следует нести публичной стороне.
Актуален также вопрос доходности, так как частные инвесторы несут высокие риски в части акционерного финансирования (собственные средства концессионера. — «РБК Отрасли»). В случае дефолта концессионера существенная часть инвестиций может быть потеряна, поэтому доходность должна соответствовать уровню риска.
— А какие риски основные при реализации ГЧП и как их минимизировать?
— Одними из первых я бы назвал правовые риски, связанные с изменениями законодательства или трактовкой тех или иных положений существующих нормативных документов. В частности, различное понимание налоговых аспектов проектов в области ГЧП порой может стать серьезным препятствием в их реализации.
Экономические — высокая ключевая ставка, задержки финансирования как со стороны публичного, так и частного партнера, инфляция, изменение спроса на инфраструктуру, который выражается, например, в более низком пассажиропотоке.
Технические, к примеру, ошибки проектных решений, несвоевременное предоставление земельных участков или срыв сроков по подготовке территории.
Опыт «ВТБ Инфраструктурный холдинг», финансирующего и сопровождающего проекты ГЧП с 2007 года, показывает, что риски минимизируются через четкое распределение ответственности и современные методики управления. Для снижения технических рисков в нашей компании разработаны профильные сервисные структуры, специализирующиеся на технических, строительных и операционных вопросах.
Считаем важным для привлечения внебюджетных инвестиций в экономику создать утвержденный правительством пул приоритетных инфраструктурных проектов на ближайшие годы с разбивкой по отраслям и источникам финансирования, включая ГЧП и прямое госфинансирование. Это дало бы участникам рынка ясное понимание того, в каких проектах и в каком формате они могут быть задействованы.
— Насколько критично неравномерное распределение ГЧП-проектов по регионам и отраслям?
— Текущее распределение — это отражение позиции различных органов власти, которые не всегда имеют полную информацию о возможностях такого инструмента, как ГЧП, а также ограниченных бюджетов. Лидерами по объему инвестиций в концессионные и ГЧП-проекты в проекты регионального и муниципального уровней на начало 2025 года, по оценкам наших аналитиков, являлись Санкт-Петербург — 592 млрд руб., Московская и Нижегородская области — 377 млрд и 311 млрд руб. соответственно. На эти регионы приходится 28% всех вложений, без учета федеральных концессий, а на топ-10 регионов — 49%. Для развития ГЧП в других регионах нужно создать возможность для консультирования органов местных властей, информировать их о преимуществах механизма, расширять практику федеральных грантов на всех стадиях проекта. Важно обеспечить поддержку регионам со стороны Федерации не только на этапе создания проекта, но и на фазе эксплуатации. Сейчас многие территории ограничены в запуске концессионных и ГЧП-проектов из-за лимита обязательств по таким соглашениям по отношению к доходам бюджетов. Необходимы программы поддержки или льготного финансирования проектов в таких регионах уже после ввода объектов в эксплуатацию.
В социальной инфраструктуре также нужны льготные условия и поддержка муниципалитетов. Потенциал промышленного ГЧП пока еще не раскрыт, поскольку в первую очередь отсутствует гарантия сбыта продукции со стороны публичного партнера.
— Почему государственная сторона чаще прибегает к механизму госзаказа, чем к ГЧП?
— Действительно, в инфраструктурных проектах сегодня госзаказ существенно преобладает над ГЧП — в соотношении примерно три к одному. При высокой ключевой ставке такая диспропорция может быть оправдана, но со смягчением ДКП появляется возможность вовлекать частные инвестиции активнее. Это может привести к существенному мультипликативному эффекту на рост ВВП.
Однако нельзя сбрасывать со счетов то, что госзаказчики привыкли работать по 44-ФЗ, где для них есть простой и понятный алгоритм. Поэтому нам часто приходится разъяснять потенциальным партнерам преимущества инструмента ГЧП. Главный аргумент — в условиях дефицита бюджета реализовать многие необходимые для региона или муниципалитета проекты можно исключительно за счет привлечения внебюджетного финансирования.
К тому же жизненный цикл ГЧП-проектов — 25–50 лет, это существенно больше, чем периоды роста процентных ставок. Кроме того, у нас есть апробированные механизмы, которые помогают снижать процентный риск.
Проекты ГЧП — это мощный драйвер макроэкономического развития, создающий мультипликативный эффект для инфраструктуры, промышленности, территориального развития регионов, повышения уровня жизни граждан. В ближайшие 10–15 лет мы прогнозируем рост рынка концессий примерно на 30%, а также изменение пропорции между госзаказами и ГЧП до соотношения два к одному.
About The Author
