Молодость сегодня — это не время подвигов, а возраст получения господдержки
Планку возраста молодежи в России вполне можно поднять с 35 до 40−45 лет, заявил на полях Восточного экономического форума (ВЭФ) глава Наблюдательного совета платформы «Неравнодушный человек», председатель Общественного совета при Минтруде РФ Константин Абрамов.
Абрамов согласен с экспертами и политиками, предлагающими считать молодыми людей постарше, чем прежде — такого рода инициативы действительно в последнее время выдвигались неоднократно.
«Действительно, возраст взросления на самом деле у нас сдвинулся, и возраст старения тоже. Соответственно, я думаю, что 40−45 лет [возраст молодежи], но надо просчитывать, исследовать», — сказал он.
Руководитель Общественного совета при Минтруде также выразил убеждение, что меры поддержки государства, распространяющиеся сегодня на молодежь (то есть, людей в возрасте до 35 лет включительно) нужно распространить и более возрастных граждан.
Официальное повышение возраста молодежи дает возможности зафиксировать государству изменения в структуре общества для корректировки социальной политики, поясняет директор Института современного государственного развития Дмитрий Солонников.
— Здесь речь идет здесь о чисто социологическом и демографическом аспектах. Действительно, социальное поведение, которое обычно характеризует молодежь, сейчас сильно сдвинулось по возрастной шкале. Недавно были опубликованы результаты исследований, показавшие, что рождение первого ребенка в семье у мужчин приходится на 35 лет, а у женщин — 32 года.
Получается, у мужчин это возраст уже выхода из категории молодежи. А если принять во внимание, что это средний показатель, значит, есть немало граждан, у которых столь радостное событие происходит еще позднее.
«СП»: Вступают в брак тоже сегодня значительно позднее…
— И значительно. Если раньше люди женились или выходили замуж в районе 25 лет, то сейчас этот показатель уже перевалил за 30 лет. Этот отложенный эффект, условно говоря, продлённой молодости, ощущается во множестве аспектов общественной жизни.
Есть еще один важный момент — образовательный. Чтобы получить компетенции, соответствующие современному уровню науки, техники, наукоёмких технологических производств, уже недостаточно по окончании школы отучиться пять лет в вузе.
Нужно еще дополнительно учиться, проходить различную подготовку, что тоже оттягивает время, когда молодые люди могут самостоятельно входить в полноценную взрослую жизнь.
«СП»: Есть еще жилищный вопрос важен для такой полноценной жизни.
— Возраст покупки первой квартиры сильно меняется. Когда-то можно было говорить о том, что закончил человек институт, отправился на производство, после чего мог позволить себе купить квартиру или получить ее.
Сегодня приобретение первой квартиры — это возраст в сорок лет и выше. Поэтому с точки зрения социологии и демографии вполне логично, что мы фиксируем поведение, характеризуемое как молодежное, сместившееся по возрастной шкале сильно вправо по годам, в сторону увеличения возраста.
Мы же изменили возраст выход на пенсию, признав, что люди сегодня более активные, дольше живут и пенсионерами теперь мужчины становятся не в 60 лет, а в 65, женщины — в 60. В связи с этим логично сдвинуть и планку возраста молодежи.
«СП»: Что означают эти изменения с точки зрения экономики?
— Речь идет о том, что все льготы, распространяемые на молодежь, должны полагаться людям более старшего возраста, нежели прежде. У нас есть льготное кредитование молодежных семей, программа получения молодежью первого жилья, программа помощи молодым семьям с детьми и так далее.
Значит, эти программы теперь будут распространяться не только на лиц до 35 лет, но на категорию 40−45-летних, что вполне логично: поскольку сдвинулся возраст, характерный для молодежи, расширяется число получателей господдержки.
Скажем, у меня очень много знакомых, у которых первый ребёнок в семье родился в 36 лет, или 37, но они по нашему законодательству уже не молодежь, поэтому из программ господдержки выпадают. Наверное, это не очень здорово, если мы говорим о необходимости улучшения демографической ситуации.
Можно, конечно, жить лозунгами и призывать рожать еще в школе, что выглядит двусмысленно, учитывая уголовное законодательство.
«СП»: Раньше рождение ребенка в студенческом возрасте считалось нормой.
— Да, но сегодня с точки зрения потенциальных пап и мам это несет большие проблемы. Как бы то ни было, но детей сегодня заводят в более позднем возрасте, чем в былые времена.
Если мы хотим исправления демографической ситуации, нужно помогать семьям, желающим завести детей в более позднем возрасте. Иначе входящие в эту категорию женщины вообще рожать перестанут и положение еще ухудшится.
«СП»: Нет ли здесь опасности поощрения инфантилизации молодого поколения? В прежние годы, как писал поэт, «нас водила молодость в сабельный поход», а нынешняя молодость может вообще никуда не водить — ни в поход, ни к труду, ни к обороне…
— Смотря что понимать под молодостью. Сегодня просто молодость другая. Да, была ситуация, когда в 20 лет сабельный поход считался нормой. Но сегодня нам нужно принимать решения по другим мотивам. У нас объективно меняется стиль поведения общества в целом. И глава Общественного совета при Минтруде призвал просто зафиксировать уже имеющиеся изменения.
Есть сложившиеся реалии, с которыми предстоит иметь дело в дальнейшем. Общество будет стареть, и поведение характерное для молодёжи, будет распространяться на более старшие, чем раньше, возраста. Будет именно так, никакой альтернативы общество пока не придумало.
«СП»: Выходит, государственные институты просто фиксируют создавшееся положение, никак на него не влияя?
— Это общие тенденции для всего человечества, здесь государство не принимает решений, менять их или нет. К тому же, пока никто внятно не сказал, что их нужно менять.
Напомню, что когда-то дети с пяти лет шли работать и участвовали в создании прибавочной стоимости.
Дети работали подмастерьями, пасли гусей, коров и так далее. Сейчас это не так, положение изменилось. Нужно вернуться к тем временам? Наверное, нет.
Общество уже пришло к выводу, что не надо возвращаться. Поэтому есть некий вариант будущего, с которым пока что все согласны, и никто не говорит, что этот вариант не следует допускать.
Это очень спорный вопрос, но серьезных дискуссий по нему не ведется, поэтому каких-то решений на этот счет нет. В том числе у государства.
About The Author
