Говорить и писать вроде можно обо всем, но негласных запретов и стоп-листов множество
Вероятность введения института цензуры в России отсутствует, убежден специальный представитель президента по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой.
«Вы знаете, для того чтобы возродить институт цензуры, надо возродить Советский Союз, что, я думаю, как вы понимаете, невозможно. Кроме того, там работали совершенно другие механизмы. У нас сегодня, я считаю, достаточно законодательства», — сказал Швыдкой в интервью «Интерфаксу» на полях Санкт-Петербургского международного форума объединенных культур.
При этом экс-министр культуры Швыдкой отметил, что существовавшая ранее цензура, предварявшая выход произведения, фильма или спектакля, способствовала ограждению представителей художественного творчества от цензуры карательной, чреватой административными, а иногда даже уголовными преследованиями.
Интересно, что еще в июле Швыдкой в своей колонке в «Российской газете» считал, что сегодня «честнее вернуться к цензуре, которой бы занимались профессионалы, а не бюрократы различных ведомств, сами не представляющие до конца, чего же им надо бояться, чтобы не потерять место, тем самым сломав себе карьеру».
Адвокат, публицист и правозащитник Дмитрий Аграновский (КПРФ) указывает, что в отечественной истории были разные формы цензуры.
— Швыдкой почему-то акцентирует внимание на советской цензуре, но обходит вниманием ту, что существовала в царской России, от которой страдали наши лучшие гениальные писатели, поэты, представители различных направлений. Это мы прекрасно помним.
Советская цензура отсекала худшее, что было в мировой поп-культуре, не давала ходу пошлости, дряни и различной мерзости, которой действительно было не место в нашем обществе. При этом в СССР гастролировали многие лучшие из западных поп- и рок-исполнителей — Элтон Джон, Билли Джоэл и другие.
«СП»: Сегодня у нас цензура формально отсутствует, но на телеканалах фактически запрещено обсуждать острые социальные темы — рост цен, катастрофа с водой в Донбассе, а также многие другие.
— Не только там. Сегодня мы наблюдаем ситуацию прямо по Оруэллу: официально бедность отступает, но она растет. Официально увеличение зарплаты обгоняет рост цен, однако фактически цены растут быстрее. Официально у нас независимое правосудие, но фактически процент оправдательных приговоров крайне низкий. Формально у нас нет той же цензуры, но фактически она присутствует.
Формально у нас свобода СМИ, но фактически попробуйте открыть или продвинуть, скажем, телеканал левого направления. Существующим левым масс-медиа сегодня приходится весьма непросто. Острые, волнующие многих людей темы вытесняются на периферию общественного обсуждения.
То же самое в искусстве: попробуйте снять фильм левого направления — вы просто не найдете денег. К тому же с автором такой картины не захотят работать многие деятели жанра, его не захотят продвигать. За рубежом такие фильмы появляются, но у нас их нет. Что это, если не либеральная цензура?
«СП»: Вы подметили, что наиболее острые вопросы вытесняются на периферию общественного обсуждения. О коррупции, миграции и многих других проблемах часто пишут в интернете, телеграм-каналах, там о них бурно спорят. Не напоминает ли это ситуацию в позднем СССР, когда многие негативные явления обсуждались в народе, но не в СМИ. Потом грянула перестройка и мы помним, чем она завершилась.
— Нет, нынешняя ситуация скорее напоминает ту, что имела место в последние годы существования царской России, до 1917 года. Царская цензура отсекала все лучшее. А советская — худшее.
Ясно, что в годы горбачевской перестройки расцвели и намеренно культивировались пошлость и гадость. Причем делалось это намеренно, чтобы дезориентировать людей и осуществить переход к капитализму. Можно точно сказать, что еще в период ГКЧП можно было все исправить. Но этого не произошло, потому что сами участники и люди просто не понимали, что происходит. Вот и результат дезориентации.
А что касается возрождения СССР, то оно, конечно, невозможно — сначала надо решить вопрос о собственности. Ведь все явления, о которых мы говорим, взаимосвязаны.
В настоящее время института предварительной цензуры де-юре в России не существует, хотя некоторые элементы этого явления присутствуют, считает завкафедрой рекламы, маркетинга и связей с общественностью Российского государственного социального университета Михаил Гундарин.
— Что такое предварительная цензура? Когда чей-то фильм, статью или книгу просто не допускают к обнародованию. Иногда по политическим причинам, порой ссылаясь на недостаточно высокое качество, так было в СССР, где была система худсоветов.
«СП»: Некоторые мастера культуры выступают за воссоздание худсоветов.
— Да, действительно, многие говорят о том, что такая система необходима — среди них, скажем, Дмитрий Певцов, актер и депутат Госдумы. Его поддержала Мария Шукшина. Я не думаю, что Василия Макаровича обрадовали бы такие высказывания дочери, поскольку он в свое время натерпелся от этих явлений. Ведь в итоге эта система попросту зарубила главный проект его жизни — фильм про Степана Разина, сократив ему срок жизни.
Система худсоветов была неэффективной и справедливо критикуемой, потому что в этих структурах имели место интриги, какие-то личные отношения и многое другое. Но она была возможна именно в период существования Советского Союза, который мог содержать такие громоздкие и не очень эффективные социальные институты.
«СП»: А сейчас?
— В наше время такой возможности нет. Сейчас государство, если хочет регулировать и контролировать творческие процессы, то должно использовать более тонкие и сложные инструменты. И они у государства имеются.
Скажем, большая часть фильмов выходит при содействии Фонда кино, который выделяет деньги на основе конкурсов, рассмотрения заявок. Не хочешь государственных денег — ищи в другом месте, некоторые, кстати, так и делают. Но государство опять-таки, как это бывало не раз, может не выдать прокатную лицензию. Тогда пожалуйста, показывай ленту в каком-то своем кругу. То есть, система контроля уже есть, но цензурой все-таки назвать такое положение, по большому счету, нельзя.
«СП»: Это в кино. А в других жанрах?
— Как известно, государство в лице контролирующих органов выносит разного рода предупреждения, а то и возбуждают уголовные статьи по разным публикациям, книгам. Возбуждаются административные дела против издательств, книжных магазинов. Это заставляет издательства тщательнейшим образом проверять все произведения, чтобы не попасть под статью. Цензура это или нет? Если кто-то хочет напечатать что-то за свой счет — никто не придерется, если там нет повода для какой-то статьи Уголовного или Административного кодекса. В общем, механизмов контроля достаточно.
Открыто сегодня никто цензуру вводить не будет, это неэффективно, Та же история с Шукшиным показывает, что, не допустив создания фильма, советское кино явно не выиграло. Поэтому такого нам точно не надо. Лучше бы государство пользовалось имеющимися возможностями более умело, тонко, разумно. Скажем, когда на деньги того же Фонда кино выходит чёрт знает что — у общественности действительно возникают вопросы. Но это уже вопросы к деятельности конкретных людей, конкретного механизма, а не к тому, что необходимого механизма нет.
About The Author
